Западный блок (Тарле, 1945)
О «ЗАПАДНОМ БЛОКЕ»
Освобождение Франции из кровавых лап гитлеровских захватчиков и вишийских предателей нигде, видимо, не приветствовалось так единодушно, как в Советском Союзе. И не только потому, что в России всегда смотрели на Францию, как на очень близкую страну, а на историю французского парода, как на славные страницы в скрижалях всемирного прогресса, но и потому, что возвращение Франции в круг самостоятельных держав являлось крупной победой для дела окончательного и бесповоротного уничтожения немецкого фашизма, предотвращения опасности германской агрессии.
С каким волнением следили мы за началом доблестного сопротивления, за первыми тяжкими усилиями героических патриотов Франции, за самоотверженными подвигами французских партизан, при самых невероятных условиях оказывавших отчаянное сопротивление подлым гитлеровским палачам и грозно каравших предателей Родины!
И когда Советский Союз и Франция заключили договор о союзе для сопротивления всяким попыткам новой германской агрессии, это событие встретило у нас полное одобрение общественности. Что же может быть естественнее? Кто посмеет угрожать нашим двум странам, когда они вместе? Ведь недаром так буйствовала гитлеровская разбойничья банда в 1934—1935 гг., прослышав о готовящемся заключении франко-советского пакта. Недаром Берлин в спешном порядке приказал Павеличу убить Луи Барту. Недаром затем началась такая кипучая агитация с благосклонным и прекрасно вознагражденным участием Чарльза Линдберга, направленная к тому, чтобы доказать французам, как ничтожна русская авиация, как слаб вообще Советский Союз...
Эта губительная агитация вполне удалась, и изменник Лаваль мог беспрепятственно делать свое черное дело. Но именно уничтожение франко-советского пакта было отправным пунктом всех дальнейших разбойничьих похождений Гитлера и его банды. Без этой своей удачи фашистская шайка и думать бы не посмела об осуществлении своих планом. Уже тогда лавалевская пресса нашла и для своей клеветнической, оплаченной германскими марками агитации, и для предстоящего бандитского нападения на Советский Союз определенную формулу: «восстание Европы против большевизма» («la levée de l'Europe contre le holclievisme»). Усердно, целыми годами подталкивали Францию к той пучине разгрома и позора, в которую она свалилась.
Теперь, после ужасов войны, которая по замыслу гитлеровской банды должна была погубить и Советский Союз и Францию, представлялось просто немыслимым, чтобы нашлись люди, способные легко забыть уроки недавнего прошлого. Но такие люди нашлись, и об этом свидетельствует развернувшаяся во Франции оживленная пропаганда сторонников так называемого «западного блока». Конечно, интересы обеих стран так очевидно связаны с сохранением франко-советского союза, что даже самые пылкие адвокаты западного блока еще пока деликатно избегают касаться этого неприятного для них документа. Но мы, вспоминая и далекую и недавнюю историю, невольно воскрешаем в памяти эти так легко забываемые нашими современниками уроки.
Совершенно верно: постоянные и неопровержимые аргументы говорят в пользу прочной дружбы между обеими державами. Но любопытно с чисто исторической точки зрения проследить, как периодически возникали совершенно ненужные, всегда для обеих сторон вредные, а часто и роковые конфликты между Францией и Россией.
Делить им было нечего, ссориться решительно не из-за чего, экономические и политические их интересы нигде серьезно не сталкивались, а если где-либо иногда и сталкивались, то самый конфликт, даже если он не кончался войной, обходился обеим сторонам непомерно дорого — игра свечей не стоила.
Из-за чего, например, шла долгая, кровавая Крымская война? Ведь буквально на другой день после Парижского мира обе стороны стали стремиться к нужному им обеим союзу! Из-за чего же союз не состоялся, из-за чего вся эта комбинация — к великой радости Бисмарка — пошла прахом? Из-за угрожавшего войной дипломатического вмешательства Наполеона III в русско-польские отношения, вмешательства, вредного и для Польши, и для Франции, и для России. Это вмешательство, по словам польских историков и публицистов, стоило полякам гибели многих молодых сил, а Франции принесло катастрофу 1870—1871 гг., которая имела вреднейшие последствия и для России.
Почему так надолго и с таким вредом для Франции испортились отношения между Францией и Россией после советской революции? Зачем Мильеран оказал помощь Пилсудскому и пилсудчикам в их наглом, захватническом набеге на советский Киев, па советскую Украину? Тогда также дул (как выражается Эмиль Бюре) «ватиканский ветерок» над Елисейским дворцом! И еще как дул! Почему позволено было Лавалю беспрепятственно натравливать па Россию свою страну, которую он уже тогда начал продавать Гитлеру оптом и в розницу? Почему на глазах у всех заводы Шиейдер — Крезо в годы Лаваля и Даладьс, еще до войны, выделывали для Гитлера дальнобойные орудия, которыми немцы потом обстреливали Ленинград?
Можно на все эти вопросы дать какие угодно объяснения, кроме одного: никто и никогда не сможет оправдать все эти факты ссылкой па какую-либо пользу, которую получила Франция от роковых деяний врагов России, работавших во Франции.
Как известно, с особым рвением в защиту планов западного блока выступает Леон Блюм. Он предпочитает называть западный блок «западной семьей». Это звучит как-то более уютно. Французы сказали бы: «C'est plus bonhomme». Леон Блюм оговаривается, что его «западная семья» вовсе не направлена враждебно против Советского Союза. Но разве случайно то восхищение, с которым подхвачена мысль о западном блоке всеми темными силами, столько поработавшими в свое время, чтобы предать врагу и погубить Францию?
Вся эта подозрительная возня с планами западного блока вызывает у нас, советской интеллигенции, так любящей Францию, чувство недоумения п ощущения горечи. Когда предатель Лаваль саботировал и изничтожил франко-советский пакт 1935 г., — это было понятно, ибо он действовал по указке Гитлера и в его интересах. Но почему теперь вновь ведется работа для подрыва дружеских отношений обоих наших народов? Почему эта вредная работа не наталкивается на серьезный отпор со стороны тех, кто утверждает, будто вовсе ей не сочувствует?
Мы знаем, что у Советского Союза друзей во Франции несравненно больше, чем врагов. Именно поэтому мы полагаем, что из «западной семьи», «западного ансамбля», «европейской федерации» в конце концов ничего не выйдет, какими бы еще затейливыми масками ни старались сторонники западного блока прикрыть сущность своих планов.
Швейцарское радио с тем же искренним чувством, с каким оно выступило в свое время в защиту собак, которыми в швейцарском концлагере травили русских военнопленных, защищает теперь права и заслуги фашистской Испании перед западным блоком.
«По-видимому, — вещало это радио 16 сентября,— государственные деятели Англии удваивают свои усилия для образования вместе с Францией западного блока. Это вынуждает особенно бережно отнестись к Испании, принимая во внимание возможность позднейшего сотрудничества».
Да и возможно ли обойтись без сотрудничества самого инициатора всего этого предприятия при той высокой цели, которую ставит себе «западная семья»: «Открыто говорят о западном блоке, чтобы положить конец образованию русофильских правительств».
Английская газета «Черч тайме» 12 октября чистосердечно и ясным английским деловым языком пишет о непосредственном значении западного блока в качестве тарана, создаваемого против Советского Союза: «Повсюду идут разговоры о необходимости решительно рассмотреть все спорные вопросы и урегулировать проблемы Востока, которые привели к тупику». Решение этих вопросов, по словам газеты, «должно быть подкреплено силой. Неотложной практической задачей дипломатии нынешнего дня, оставляя в стороне Организацию Объединенных Наций, является объединение наций доброй воли в крепкий и действенный союз. Западный блок, недавно подвергнутый критике на Востоке, должен быть создан».
Определенные круги в Швейцарии и в Англии с самым живым восхищением регистрировали высказывания некоторой части французской прессы. А там, в самом деле, говорилось, в особенности в последние два месяца, много любопытного.
Герольды и глашатаи западного блока говорят о «враге с Востока», о нападении со стороны Эльбы... И пишущие все это люди всерьез думают кого-то убедить, что советская общественность напрасно относится не весьма дружелюбно к невинному западному блоку. Очевидно, некоторые потомки Талейрана забыли его совет: никогда не преувеличивайте размеры глупости ваших оппонентов...
Большие уточнения в вопросе о том, чем должна быть «западная семья», вносит статья Жана Шардоннэ в еженедельном информационном бюллетене агентства «Франс Пресс». Оказывается, «западная семья» уже ощущает спешную потребность в создании своего собственного генерального штаба: «В стратегической области предстоит разрешить один вопрос: проблему обороны против врага, вторгшегося с Востока... Поэтому было бы полезно создать объединенную военную комиссию в составе начальников генеральных штабов союзников».
Кто же будет представлен в этом генеральном штабе «западной семьи»? Франция, Англия, Бельгия, Люксембург и Дания. «В дальнейшем она может распространиться на Испанию и Италию». Уже и это звучит крайне успокоительно, но дальше выясняется и окончательная скромная мечта: «Затем, после реорганизации Западной Германии, и она может включиться в эту систему».
Словом, все совершенно ясно. «Враг с Востока» — это не Германия, ибо Германия тоже «может включиться» в военную организацию «западной семьи»!
Но мы чувствуем, что читатель ждет еще одной неизбежной ноты в хоре, воспевающем западный блок. Что-то еще нужно для полноты симфонии, чтобы получилась законченность, «toute la lyre», как выражаются французы. Вот эта недостающая нота, эта безусловно необходимая ария: «Французское предложение предполагает включение Германии в западный комплекс, ибо ей угрожает опасность быстро скатиться к хаосу, если не будет конструктивного вмешательства союзников».
Пишет это биржевой орган «Смэп экономик э финансьер» (15 сентября). Старенький, но такой знакомый мотив! Отеческая заботливость и беспокойство насчет немецкого «хаоса», который в срочном порядке должно устранить. «Западный комплекс» с Германией, которая опять на ногах. Можно хоть сейчас съездить снова в Мюнхен...
Отдавая дань полной откровенности этих пропагандистов «западной семьи», мы хотим, во имя справедливости, указать на совершенную основательность авторских притязаний родоначальника этой идеи. Ведь маститым дедушкой, так сказать, этой «семьи» является, по вполне правильному утверждению агентства «Радио-Насиональ», именно Франко, который еще год тому назад первый выдвинул эту мысль в письме, переданном через испанского посла Уинстону Черчиллю. На это указало франкистское «Радио-Наспональ» 25 сентября: «То, что год тому назад предлагал Франко, признается сегодня большей частью англосаксонской печати. Франко предлагал образовать западный блок, который ныне стал предметом обсуждения. Франко предвидел невозможность соглашения с русскими и предсказывал кризис в Европе».
Испанский гангстер совершенно прав: он был первым! История великих открытий и изобретений учит, что сплошь и рядом эти открытия приписываются несправедливым и забывчивым потомством не тем, кому они на самом деле принадлежат, не инициаторам, а ученикам и последователям. Однако истина в конце концов всегда торжествует!
Впрочем, Франко намерен энергично бороться за свою славу первого изобретателя. Вот что писала еще 27 сентября его газета «Арриба»: «Громадные территории потеряны для Европы в связи с вторжением России, и даже Леон Блюм признал необходимость того самого западного блока, который впервые был предложен Франко».
И франкистская газета с гордостью подчеркивает: «История покажет, что в разгар мировой войны испанец, принадлежащий к расе великих вождей и государственных деятелей Александра и Цезаря, пытался спасти культуру и континент».
Таким образом, Франко настаивает с документами в руках на том, что если хронологически он и следует за Александром Македонским и Юлием Цезарем, то уж во всяком случае он предшествует Леону Блюму в деле выработки планов спасения «культуры и континента» путем создания западного блока.
Вовсе не нужно быть «московской ориентации», чтобы совершенно отчетливо видеть, какое содержание скрывается за вывеской «западной семьи». Эмиль Бюре — отнюдь не коммунист, и его газета «Ордр» — скорее газета правого крыла. Но вот что мы прочли за его подписью в номере этой газеты от 18 октября: «Те, кто придает антисоветскую окраску западному блоку, который старается создать генерал де Голль, являются глупцами, сумасшедшими или коллаборационистами. Для того чтобы достичь своих целей, они вынуждены были бы вовлечь в этот блок Германию, и вы догадываетесь, к чему привело бы это вовлечение: реванш Гитлера был бы обеспечен. Нужно просто-напросто с этим покончить».
Сама истина глаголет устами Эмиля Бюре. Его тревожит но только будущее советско-французских отношений, но и любезности Парижа по отношению к Франко. И он кончает статью знаменательными словами: «Ветерок, дующий на Кэ д'Ореэ, вест из Ватикана, а этот ветерок никогда по благоприятствовал французским интересам».
Газета «Вуа де Пари» поместила статью Альбера Байе, ученика и друга покойного историка французской революции Альфонса Олара, почти все книги которого переведены на русский язык. Вот что пишет Байе: «Западный блок — узкий, ограниченный проект, который является отрицанием великих французских идеалов, он обрек бы Францию па положение посредственной державы».
В том-то и дело, что реализация западного блока, безнадежно отталкивая от Франции самого естественного и самого сильного па европейском континенте из ее союзников, быстро лишила бы Францию ее положения великой державы. И совсем абсурдна поэтому попытка газеты «Фигаро» представить своим читателям, (в номере от 14 октября) дело так, будто западный блок образуется только для защиты Рейна: «Оборона Рейна, несомненно, интересует все нации, по главным образом Францию, Бельгию, Голландию и Англию».
Пусть редакция «Фигаро» вооружится микроскопом и, может быть, она отыщет тогда на географической карте не только Бельгию и Голландию, но также и не замеченную ею Россию. И, может быть, кое-кто из читателей «Фигаро» догадается, даже без помощи редакции, что Советский Союз может помочь французам в критический момент, пожалуй, не меньше бельгийцев и голландцев именно в дело обороны Рейна.
Можно оставить в стороне выдвигаемые в защиту западного блока чисто «экономические» доводы. Ибо, во-первых, для этих экономических комбинаций не требуется создавать особый генеральный штаб («военную комиссию»), для этого не требуется трубить во все трубы о прямых выступлениях будущего «блока» против политики Советского Союза в Восточной Европе, для этого не нужно публично заявлять, что западный блок (включая Германию в свой «комплекс»!) должен иметь в виду «врага с Востока». А, во-вторых, ведь целыми месяцами люди шумят в прессе и на публичных выступлениях о западном блоке и о том, как он экономически необходим для западных стран, — и за все время, кроме торгового соглашения Франции с фашистской Испанией, никаких других договоров, которые в самом деле сближали бы в экономическом отношении страны будущего блока, не было и нет даже и в помине. А единственным сколько-нибудь (реально учитываемым последствием всех этих шумных приготовлений, всех этих то ликующих, то угрожающих, то на что-то зловеще намекающих статей и пресс-конференций было явление не «экономическое», а чисто политическое, усиление нагло-агрессивного провокаторского тона всех публицистов и политиков, которые поставили своей прямой целью приблизить по мере сил новую мировую войну. И это — но только в Испании, не только в Турции, не только в Греции, не только в Аргентине... Зачем нужна эта игра с огнем? Кому она нужна? Во всяком случае — не Франции.
Последние выборы продемонстрировали волю французского народа. Эти выборы должны были бы окончательно показать тем поверхностным или враждебно настроенным наблюдателям, которые толковали об упадке Франции, о ее вырождении, о том, что историческая роль французской нации окончена, до какой степени все эти мрачные пророчества оказались фантастическими. Жива демократическая, прогрессивная Франция, и долго ей суждено еще идти в первых рядах народов, ведущих человечество к социальному и общекультурному прогрессу.
Французский народ едва ли допустит, чтобы его сделали орудием в темной игре людей, готовящих новое мировое побоище. Теперь нас с Францией едва ли кому-либо удастся серьезно поссорить, несмотря на все старания. Так, по крайней мере, кажется нам, любящим Францию и с глубоким вниманием наблюдающим все, что там происходит...
Новое время, 1945, № 11, стр. 18—22.
Здесь цитируется по из.: Тарле Е.В. Сочинения в двенадцати томах. Том XII, М., 1961, с. 108-114.