Утопический социализм в 19 веке

Критико-утопический социализм начала 19 века с особой силой выразил разочарование в капиталистическом обществе. Противоречия нового общественного строя делали его объектом разносторонней социальной критики. В силу незрелости рабочего класса эту критику и теоретическое осмысление опыта прошедших десятилетий осуществляли передовые интеллигенты буржуазного общества, из среды которых вышли великие утописты К. А. Сен-Симон, Ш. Фурье и Р. Оуэн – «основатели социализма», по словам Энгельса (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 19, с. 194), впервые развившие самостоятельную теорию утопического социализма, противостоящую буржуазной общественной мысли. В поисках социальной науки, которая заменила бы обанкротившуюся революционную метафизику «естественного права», они создали классические системы утопического социализма, косвенно выражавшие стремление пролетариата к преобразованию общества. Критико-утопический социализм дал проницательную критику противоречий капитализма и пороков буржуазного общества и выдвинул задачу построения нового обществ. строя. Признав значение уровня развития производства и форм собственности в развитии человечества, он в вопросе о преобразовании общества поставил на первый план проблему крупного общественного производства, планомерно применяющего достижения науки и техники. Преодолевая представления об уравнительности и всеобщем аскетизме при коммунистическом строе, критико-утопический социализм выдвинул принцип распределения «по способностям», изобразил будущее общество как общество изобилия, обеспечивающее удовлетворение человеческих потребностей, безграничный рост производительных сил и расцвет личности. Маркс и Энгельс отмечали и другие «... зародыши гениальных идей...» (Энгельс P., там же), разбросанные в теориях великих утопистов, - их догадки об уничтожении противоположности между физическим и умственным трудом, между городом и деревней, об осуществлении планирования производства, о превращении государства из органа управления людьми в орган управления производством и др.

Исход Французской революции свидетельствовал, как казалось великим утопистам, о несостоятельности революционных действий масс, об определяющей роли избранного меньшинства и волевых решений отдельных личностей. Объясняя общественные явления воздействием духовного мира, утопический социализм сохранял идейные связи с рационализмом 18 века. В то же время утопический социализм для упрочения классового сотрудничества возрождал религиозные идеи («новое христианство» Сен-Симона, пантеистическая метафизика и мистическое объяснение природы человеческих страстей и влечений у Фурье, «новый моральный мир», перевоспитывающий людей с помощью рациональной «социалистической» религии, у Оуэна).

В развитии утопического социализма пролетарское направление переплеталось с буржуазным и мелкобуржуазным, приспосабливаясь к идее сотрудничества пролетариата и буржуазии для полюбовного решения социального вопроса; критико-утопический социализм допускал в новом обществе элементы частной собственности и социального неравенства.

«Значение критически-утопического социализма и коммунизма, - писали Маркс и Энгельс, - стоит в обратном отношении к историческому развитию. По мере того как развивается и принимает все более определенные формы борьба классов, это фантастическое стремление возвыситься над ней, это преодоление ее фантастическим путем лишается всякого практического смысла и всякого теоретического оправдания. Поэтому, если основатели этих систем и были во многих отношениях революционны, то их ученики всегда образуют реакционные секты» (там же, т. 4, с. 456). Подобными сектами стали сен-симонизм (Б. П. Анфантен, С. А. Базар и др.), фурьеризм (В. Консидеран) и оуэнизм. Предпринятые в 20-40-х годах 19 века попытки создания в США и Англии оуэнистских коммунистических колоний, как и более многочисленные опыты основания фурьеристских ассоциаций (фаланг) в США (около 40, наиболее известная - Брукфарм, близ Бостона, 1841-1846 годы), после временных успехов неизменно заканчивались неудачей, которая в дальнейшем постигла и «икарийские» колонии Э. Кабе (см. «Икария»). Главной причиной неудач была несостоятельность самой идеи создания коммунистической ассоциаций внутри капиталистического общества.

Ломка старых производственных и общественных отношений порождала в 30-40-е годы 19 века разнородную (в классовом отношении) критику противоречий капитализма и различные представления об общественном идеале. В утопическом социализме появляются как реакционные и консервативные течения («феодальный», буржуазный и мелкобуржуазный социализм), так и революционные. Пропагандируемые утопическим социализмом идеи ассоциированного труда и права на труд находили все больший отклик у передовых рабочих, выражая их еще незрелые представления о послебуржуазном общественном строе. Мелкобуржуазный утопический социализм, защищая рабочий класс с мелкобуржуазных позиций, разрабатывал различные проекты производительных ассоциаций (Б. Бюше, Л. Блан, К. Пеккёр, П. Леру и др.) либо ассоциаций эквивалентного товарообмена (Дж. Грей, П. Ж. Прудон) и рассматривал их как основное средство борьбы против крупного капитала и переустройства общества мирным путем на основе экономического сотрудничества классов. Эпигонский утопический социализм продолжал ограничиваться моральным осуждением несправедливости капиталистической эксплуатации и распределения продуктов труда. Утопия «социализма» равенства мелких хозяев, приобретая новую почву в росте неравенства в буржуазном обществе, делала «распределительную справедливость» мерилом всех экономических отношений. Такая социалистическая идеология, стремившаяся осуществить перестройку буржуазного общества в мелкобуржуазном духе, обусловила присутствие «социалистического компонента» в идеологиях и программах многих европейских буржуазно-демократических движений 19 века. По словам Ленина, в сущности «...это был вовсе не социализм, а прекраснодушная фраза, доброе мечтание, в которое облекала свою тогдашнюю революционность буржуазная демократия, а равно невысвободившийся из-под ее влияния пролетариат» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 256 (т. 18, с. 10)).

Революционная сторона идей справедливости развивалась в теориях пролетарского утопического социализма, например, в произведения английских социалистов-рикардианцев (У. Томпсон, Д. Ф. Брей и др.). Объявив прибавочную стоимость плодом несправедливого обмена между трудом и капиталом, они для устранения этой несправедливости выдвинули экономически несостоятельное требование получения рабочими «полного продукта их труда». Подобное приложение морали к политической экономии было формально ложным выводом, но, как подчеркивал Ф. Энгельс, «... что неверно в формально-экономическом смысле, может быть верно во всемирно-историческом смысле» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 21, с. 184; ср. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 22, с. 120 (т. 18, с. 329)). В Англии этот пролетарский утопический социализм косвенно оплодотворил чартистское движение, во Франции и Германии он сближался с революционной политической мыслью передовых групп рабочего класса, провозглашавших необходимость коренного переустройства всего общества на началах «общности имущества».

В недрах революционных тайных обществ 30-40-х годов 19 века кристаллизовались учения необабувистского коммунизма, возродившего идею немедленного «глобального» коммунистического переустройства общества посредством революционного переворота и революционной диктатуры, вводящей последовательную «общность имуществ» (во Франции - Т. Дезами, Ж. Ж. Пийо, О. Бланки, А. Лаппонере и др.). Использование теоретиками коммунизма 30-40-х годов некоторых концепций критико-утопического социализма позволило им сделать важный шаг от уравнительных принципов к коммунистическому принципу «от каждого по способности, каждому по потребности». В произведениях Дезами и В. Вейтлинга теория революционного утопического коммунизма достигла своей вершины. Дезами сделал попытку развить коммунистическое учение на базе механистического материализма 18 века. Тем не менее утопический коммунизм этого периода нередко ссылался на традиции евангельского «коммунизма» (Эскирос, Кабе, Лаотьер, Вейтлинг) и подчас выливался в борьбу конкурирующих сект, окутанную мистическим покровом.

Объединяющей чертой всех направлений утопического социализма 1-й половины 19 века были поиски социальной науки, с помощью которой можно было бы найти априорные формулы для «...решения социального вопроса вместо того, чтобы источником науки делать критическое познание исторического движения, движения, которое само создает материальные условия освобождения» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс P., Соч., 2 изд., т. 16, с. 27). Только марксизм, создавший теорию научного коммунизма (см. Марксизм-ленинизм, Коммунизм, Социализм), превратил социализм из утопии в науку, понял социализм не как осуществление абстрактных принципов свободы, справедливости, разума, а как закономерный результат общественно-исторического развития и классовой борьбы. В отличие от всех течений и направлений утопического социализма, научный коммунизм обосновал положение о том, что только присвоение средств производства обществом, т. е. национализация средств производства и обмена и подчинение их ассоциированному рабочему классу в лице его государства, ведет к действительному социалистическому преобразованию общества. «Таким образом, - подчеркивал Энгельс, - здесь впервые сформулировано положение, которым современный рабочий социализм резко отличается как от всех разновидностей феодального, буржуазного, мелкобуржуазного и т. д. социализма, так и от туманной "общности имущества", выдвигавшейся утопическим и стихийным рабочим коммунизмом» (там же, т. 22, с. 532). Преодоленный в марксистском научном коммунизме, утопического социализма вместе с тем явился одним из важнейших его идейных источников.

После возникновения научного коммунизма утопический социализм в целом утратил прежнее значение. Однако формирование пролетариата, втягивание новых его слоев в ревоалюционное движение сопровождались возрождением в новых формах идеологии утопического социализма и «... повторениями старых ошибок, временным возвратом к устарелым взглядам...» (Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 20, с. 65 (т. 16, с. 318)). В. И. Ленин демонстрировал это на примере оппортунистических течений в социалистических партиях 2-го Интернационала и прозорливо указывал на то, что условия зрелого и перезрелого капитализма - дальнейшее разорение и «утеснение» мелкой буржуазии и одновременное нарождение новых средних слоев населения капиталистических стран - неизбежно приводят к возрождению разнообразных мелкобуржуазных идей и учений утопического социализма. Вследствие этого идеи домарксового социализма появляются нередко и позднее; критика утопического социализм и борьба за преодоление его влияния продолжаются на протяжении всего дальнейшего развития рабочего движения. Ленин указывал также на наличие социальной почвы для возрождения утопического социализма в странах, где «... неразвитость экономики вызывает переживание и воскрешение в той или иной форме отсталых форм социализма, который является мелкобуржуазным социализмом...» (там же, т. 11, с. 284 (т. 9, с. 282)). Такой разновидностью утопического социализма было русское народничество.

Близкую форму утопического социализма представляли воззрения китайского революционного демократа Сун Ят-сена. Утопический социализм не был таким образом региональным узкоевропейским явлением - идеи своеобразного утопического социализма и эгалитаризма, соединяясь с идеологией национально-освободительного движения, выдвигались в странах Азии, Африки, Латинской Америки. В современную эпоху в развивающихся странах под влиянием всемирных успехов социализма и современном освободительном движения широкое распространение получили идеологические построения так называемого национального социализма. В большинстве этих стран преобладают мелкобуржуазные и полупролетарские городские элементы и крестьянство, господствует мелкобуржуазная идеология, преимущественно националистическая и антиимпериалистическая. Эти течения во многих случаях проникаются социалистическими идеями, которые отличаются обычно крайним эклектизмом (причудливо соединяются элементы утопического социализма, научного социализма, социал-демократизма, различных религиозных воззрений). Нередко такие идеи служат лишь оболочкой и прикрытием для национал-реформистских буржуазных тенденций развития этих стран. Однако во многих случаях социалистические построения и концепции «национального социализма» отражают революционные настроения трудящихся слоев слаборазвитых стран, формирующегося в них пролетариата и передовой интеллигенции, их стремления к решительной борьбе с империализмом и неоколониализмом, к некапиталистическому пути развития. Такой утопический социализм способен воспринимать идеи научного социализма и развиваться по пути сближения с ним и постепенного перехода к научному социализму.

Н. Е. Застенкер. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 14. ТААНАХ - ФЕЛЕО. 1971.

Источники:

Волгин В. П. (сост.), Предшественники современного социализма в отрывках из их произведений, ч. 1, М.-Л., 1928; Предшественники научного социализма. Серия под общ. ред. В. П. Волгина, т. 1-27, М.-Л., 1947-62; Утопический роман XVI - XVII вв., М., 1971; Les précurseurs français du socialisme. Textes réunis et présentés par M. Leroy, P., 1948; Krauss W., Reise nach Utopia, В., 1964; Bravo G. С., Les socialistes avant Marx, v. 1-3, P., 1970; Der Bund der Kommunisten. Dokumente und Materialien, Bd 1, В., 1970.

Литература:

Маркс К., Энгельс P., Соч., 2 изд., т. 2, с. 132-51; т. 3, с. 457-544; т. 4, с. 448-57; т. 19, с. 185-230; т. 21, с. 214-32; Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 6, с. 22-31 (т. 5, с. 340-47); т. 12, с. 39-48 (т. 9, с. 407-15); т. 21, С. 255-62, с. 400-406 (т. 18, с. 9-15, с. 143-49); т. 22, с. 117-121 (т. 18, с. 326-30); т. 23, с. 40-48 (т. 19, с. 3-8); Луи П., История социализма во Франции, пер. с франц., М., 1906; Меринг Ф., История германской социал-демократии, пер. с нем., 2 изд., т. 1-4, М.-П., 1923; Бер M., История социализма в Англии, пер. с нем., ч. 1, М.-П., 1923; Каутский К., Предшественники новейшего социализма, 4 изд., т. 1-2, М.-Л., 1924-25; Волгин В. П., История социалистич. идей, ч. 1-2, М.-Л., 1928-31; его же, Очерки по истории социализма, 4 изд., М.-Л., 1935; его же, Развитие обществ. мысли во Франции в XVIII в., М., 1958; его же, Французский утопич. коммунизм, М., 1960; Плеханов Г. В., Утопич. социализм XIX в., М., 1958; Лабриола A., Очерки материалистич. понимания истории, М., 1960, с. 109-12, 124-42; История социалистич. учений. Сб. ст., (т.) 1-2, М., 1962-64; Кан С. Б., История социалистич. идей (до возникновения марксизма), М., 1967; Шейнман M. M., Христианский социализм, М., 1969; Mannheim К., Ideologie und Utopie, 3 Aufl., Fr./M., 1952; Cole G. D. H., A history of socialist thought, v. 1-2, L., 1953-54; Ramm Th., Die großen Sozialisten als Rechts- und Sozialphilosophen, Bd 1, Stuttg., 1955; Duveau G., Sociologie de l'utopie et autres essais, P., 1961; Simecka M., Krízu utopizmu, Brat., 1967; Bravo G. M., Storia del socialismo, 1789-1848, Roma, 1971.

Библиография:

Stammhammer J., Bibliographie des Sozialismus und Kommunismus, Bd 1, Jena, 1893; Falke R., Versuch einer Bibliographie der Utopien, "Romanistisches Jahrbuch", Bd 6, 1953-54, Hamb., 1956.