Алхимия (РИЭ, 2015)
АЛХИМИЯ (лат. alchimia, alchymia) — особая отрасль теоретического и практического знания, сочетающая натурфилософию, магию и технохимические процедуры, и направленная на преобразование материи, в первую очередь металлов, и приведение ее в состояние совершенства. Исследование истории алхимии началось в XIX в. В классических работах, посвященных как общей истории химии (Й. Хефер, Г. Копп), так и истории самой алхимии (Л. Фигье, М. Бертло, Э. фон Липпман), она рассматривалась либо положительно, как некая «предхимия», не имеющая лишь правильной теории, либо отрицательно, как «недохимия», в которой технохимические знания затемнены оккультизмом. Поэтому изучались лишь позитивные результаты алхимии — открытие тех или иных химических веществ и соединений (кислот, щелочей и т. п.), способов их получения, изобретение алхимического оборудования. Таким образом выстраивается довольно прямая эволюционная линия от незнания к знанию, специфика же самой алхимии теряется. Лишь в ХХ веке М. Элиаде предпринял попытку изучать алхимию как явление, вытекающее из мифомагической картины мира, К. Г. Юнг — как выявление архетипов человеческого сознания. Еще одной трудностью является содержание алхимических текстов, принципиально неточных и неоднозначных. Загадки начинаются с этимологии названия. Первый слог — единственный, с которым все ясно — представляет собой арабский определенный артикль «аль», появившийся в этом слове на рубеже VII и VIII вв. и в XII в. перенесенный в Западную Европу. Корень же слова исследователи (а иногда и сами алхимики) производят от греческого χυμος — «сок», «жидкость», либо от древнеегипетского Khemi — «Черная» (подразумевается «Черная Земля») — самоназвание Древнего Египта, либо, как настаивают некоторые ученые, от древнекитайского «ким» — «золото». И мы однозначно не знаем, где здесь истинная этимология, а где ложная. Не меньшую сложность представляет собой язык алхимиков: дело не только в том, что вещества, их соединения, операции и приборы носят мифологические названия, например, Солнце — золото, Мертвая голова — нерастворимые осадки, Таинство соития (mysterium conjunctionis) — некоторые реакции, Могучий цыпленок — печь для нагрева. Сами эти названия принципиально неоднозначны: Красный лев — это золото, философский камень, киноварь, сурик и мн. др. Весьма сомнительна хронология алхимии, особенно датировка алхимических текстов и установление их авторов. Своеобразием отличается алхимия в Китае и Индии (доныне идут споры о том, насколько они повлияли друг на друга). Китайская алхимия своей целью ставит не столько превращение неблагородных металлов в золото, сколько достижение бессмертия. Одновременно мифологической и натурфилософской основой китайской алхимии является учение об Инь и Ян. Это — основополагающие понятия китайской мифологии и философии, означающие темное, женское, нижнее, холодное и т. п. начало, и светлое, мужское, верхнее, теплое и т. п. соответственно. Все природные процессы состоят во взаимном переходе Инь в Ян и наоборот. Первое достоверное свидетельство о китайской Алхимии содержится в одном из декретов китайского императора Цзинь Ди (155–141 до н. э.) от 144 до н. э., в котором упоминается школа Цзоу Яня, китайского философа, жившего в конце IV — начале III вв. до н. э. Именно он, по мнению большинства исследователей, выдвинул учение о пяти элементах (вода, огонь, металл, дерево, земля), составляющих сущее; все перемены происходят в результате борьбы и взаимопроникновения этих элементов: вода гасит огонь, огонь плавит металл, металл рубит дерево, дерево прорастает сквозь землю, земля (дамба) задерживает воду и т. д. Особо китайская алхимия считается связанной с даосизмом. Важную роль в этой религии играет магия и, в первую очередь, попытка достичь бессмертия с помощью аскезы и различных алхимических действий. В даосской мифологии на рубеже н. э. возник и к XII в. окончательно закрепился культ Восьми Святых Бессмертных — людей, обретших бессмертие и содействующих другим в его достижении. Пути нахождения бессмертия различны: чаще всего персонаж мифа уходит из мира, становится отшельником, изучает алхимию и добивается получения эликсира бессмертия. Основными элементами в китайской алхимии считались золото и нефрит.
Индийская алхимия считается связанной с учением йоги и тантризмом, т. е. теми философскими системами, которые ставят целью освобождение индивидуального сознания из потока обыденного, низменного бытия и слияние его с бытием высшим, Абсолютом. Тантристы движущей силой Космоса считают шакти, женское начало Вселенной. В индийской алхимии высшей целью полагается также достижение бессмертия с помощью употребления особого лекарства из ртути и золота. Впрочем, в ряде йогических сочинений упоминается о превращении меди в золото с помощью соков каких-то трав, а также об извлечении золота из золотосодержащей руды путем применения человеческих выделений. Все подобные действия могут проделывать только аскеты-йоги.
В европейско-средиземноморский культурный круг сведения об индийской алхимии попадают благодаря трактатам арабо-мусульманских мыслителей; отдельные отрывочные данные поступают от путешественников XVII–XVIII вв., а более или менее аутентичные тексты — от английских ученых XIX в.
Непрерывным рассматривается развитие алхимии в европейско-ближневосточном регионе. Обычно исследователями выделяется несколько периодов: первый — александрийская, или греко-египетская алхимия (II–VI вв.). Основные тексты написаны по-гречески и включают в себя центральное алхимическое сочинение — «Изумрудную скрижаль» Гермеса Трисмегиста, а также писания Псевдо-Демокрита (Болос из Мендеса; изв. ок. 200), Зосимы Панополитанского (IV в.), Синесия Киренского (между 370 и 375 — ок. 413), Стефана Александрийского, Олимпиодора Младшего и множество апокрифических произведений, приписанных Марку Антонию, Моисею, Марии-еврейке (считавшейся сестрой Моисея) и многим другим. Эти тексты содержат неоплатонически-гностические рассуждения о единстве всего сущего, о возможности совершенствования и одухотворения плоти, о связи металлов с планетами, а также технические сведения об амальгамировании, об очистке металлов и об изготовлении поддельного (ученые спорят о том, считали ли его таковым сами мастера) золота.
Второй период — арабский (VII–XII вв.). Первым по времени алхимиком считается Халид ибн Язид (ок. 660–704), самым известным — автор книги «Сумма совершенств» Джабир ибн Хайан (ок. 721–815), получивший в Европе имя Гебер; среди авторов алхимических сочинений называются: Мухаммед ибн Закарийа Абу Бекр ар-Рази (Разес) (865–925), великий медик Абу Али Ибн Сина (Авиценна), знаменитый философ Абу-ль-Валид Мухаммед ибн Ахмед ибн Рушд (Аверроэс) (1126–1198). Помимо описаний химической литературы и реакций, в трудах арабских алхимиков, не без влияния перипатетической мысли, появляются серно-ртутная теория (представления о том, что все металлы состоят из серы и ртути в разных соотношениях — подробнее ниже) и представления о философском камне.
Третий период — западная алхимия (XII–XV вв.). Хотя первое упоминание об алхимиках на Западе относится к 1063, начало этого периода отсчитывают с XII в. — появления как большого количества переводов с арабского как греческого, так и собственно арабских авторов, с начала активного распространения перипатетической философии. Алхимические теории занимают почетное место в средневековых энциклопедиях, таких, например, как «Зерцало мира» Винцента из Бове (1190–1264) или «О свойствах вещей» Варфоломея Английского (середина XIII в.). Среди адептов алхимии числятся выдающиеся мыслители Альберт фон Больштедт (Альберт Великий) (1193 /?/ — 1280) и Роджер Бэкон (ок. 1214–1292), генерал францисканского ордена Бонавентура (Джованни да Фиданца; 1221–1274), светоч схоластики Фома Аквинский (1225–1274), один из самых оригинальных умов Средневековья, Раймунд Луллий (1236–1315), знаменитый медик Арнольд из Виллановы (1250–1313 или ок. 1235–1311), писатель, один из авторов «Романа о Розе» Жан де Мен (ок. 1250 — ок. 1315), собственно алхимики француз Никола Фламель (1330–1418), англичане Джон Дастин (90-е гг. XIII . — ок. 1385), Исаак Холланд (XIV–XV вв.) и его родственник, Иоанн Исаак Холланд (XV в.), немец Василий Валентин (XV в.) и многие другие. Именно этот период считается эпохой расцвета алхимической теории и практики.
Однако подобная хронология, принятая в современной науке, довольно ненадежна ввиду относительности датировки алхимических писаний и установления авторства. Центральным, как было сказано (и почитавшимся таковым как самими алхимиками, так и позднейшими исследователями), алхимическим текстом, квинтэссенцией александрийской алхимии считалась «Изумрудная скрижаль». Согласно легенде, Александр Македонский обнаружил гробницу Гермеса Трисмегиста (Триждывеличайшего) в Египте и, повелев вскрыть ее, нашел там таблицу из цельного изумруда, на которой были начертаны заповеди Гермеса. Действительно, в эллинистическом Египте был популярен культ эллинистического божества Гермеса Трисмегиста, соединившего в себе греческого Гермеса и древнеегипетского бога мудрости Тота. Трисмегист считался первым царем Египта. Во времена Позднего Средневековья и Раннего Возрождения появился целый ряд приписываемых ему текстов оккультного содержания, сведенных в XVI в. в так называемый «Герметический корпус». «Изумрудная скрижаль» — чрезвычайно темное и запутанное произведение, дошедшее лишь в латинском переводе и представляющее собой 13 тезисов, одновременно откровений и заклинаний, известное по источникам XII–XIII вв.; полностью текст памятника был опубликован в 1541. К временам Средневековья и Возрождения относится корпус трактатов, приписанных современниками авторитетным древнегреческим (Аристотелю) и латинским мыслителям. Так, Альберт Великий оставил труд «О минералах», но его авторство «Книжицы об алхимии» спорно; целый ряд носящих имя философа сочинений XIV в. ему не принадлежит. «Великий труд», «Малый труд» и «Третий труд» — плод многолетних раздумий Роджера Бэкона, который, насколько известно, никогда не писал «Зерцало алхимии». «Великое Искусство» Раймунда Луллия могли ошибочно идентифицировать с алхимическим сочинением (так как алхимия часто именовалась «Великим искусством»). Традиция также долгое время ошибочно приписывала Арнольду из Виллановы, создателю «Салернского кодекса здоровья», авторство «Розария философов». В истории алхимии многие явления не подкреплены документальными свидетельствами, а потому наряду с достоверными фактами присутствуют вымышленные. Из-за противоречий в показаниях источников, многочисленных неясностей и неточностей исследователи не могут датировать то или иное техническое открытие или теоретическое прозрение. Иногда современные ученые «эволюционизируют» развитие отдельных положений алхимии. Так, например, в алхимических теориях вещества кроме диады «сера-ртуть» иногда присутствует триада «сера-ртуть-соль»; в большинстве историко-химических исследований появление третьего элемента датируется XIV–XV вв., иногда — XVI в., и в последнем случае эта идея приписывается Парацельсу, действительно ее отстаивавшему. Но впервые третий первоэлемент возникает в сочинениях Марка Антония; соль упоминается в трудах Разеса и в «Книжице об алхимии». Таким образом, при всей древности алхимии суммарное описание основных ее положений можно дать лишь ко времени Позднего Средневековья и Возрождения.
Следующий, четвертый период (XVI–XVII вв.) именуется обычно периодом ятрохимии (от. греч. ιατρος — «врач»). Основателем последней был Теофраст Ауреол Бомбаст фон Хохенхайм (1493–1541), более известный под самопрозванием Парацельс. Ятрохимики, не отрицая аристотелевых натурфилософских теорий, сосредотачивались на фармакологии. К их числу относятся последователь Парацельса Я. Б. ван Гельмонт и его противник А. Либавий. Всплеск интереса к алхимии отмечен в XVI–XVII вв. и связан с развитием характерных для Ренессанса идей, так называемой натуральной магии, с представлениями о единстве всего сущего и об обновлении мира с помощью знаний. К этому же имеет отношение достаточно массовое увлечение розенкрейцерством (в частности трактатом «Химическая свадьба Христиана Розенкрейца в году 1459», 1616). В алхимии этого периода резко усиливается духовная сторона, представление о том, что цель алхимии — не получение золота, а преобразование духовной сущности адепта и всего мира. Немецкий алхимик Генрих Кунрат (1560–1605) отождествлял философский камень со Христом и настаивал, что именно Господь даровал людям тайну эликсира, дабы они обрели духовную полноту. Алхимия продолжает практиковаться и далее, порождая такие колоритные фигуры, как загадочный граф Сен-Жермен (ум. между 1784 и 1795) и авантюрист Джузеппе Бальзамо, именовавший себя графом Калиостро (1743–1795). Однако предел алхимическим теориям кладет английский ученый Роберт Бойль (1627–1691), который в своей главной работе «Химик-скептик» (1661) доказал химическую неизменность элементов.
Натурфилософские положения алхимии, основывающиеся на учении Платона («Тимей») и Аристотеля (IV кн. «Метеорологики»), проникли в Европу (равно как и серно-ртутная теория и представления о философском камне) через арабов или непосредственно от них. Материальный мир, по взглядам алхимиков, состоит из четырех элементов (земли, воды, воздуха и огня) и определяется двумя парами противоположностей (сухое — влажное, горячее — холодное). Индивидуальность каждого вещества определяется набором этих элементов и качеств. Металлы и минералы образуются в недрах Земли путем различных природных процессов, заключающихся в смешении элементов и их нагреве. Вещества в зависимости от сочетания элементов, длительности обработки и температуры нагрева могут быть более (золото) или менее совершенными, т. е. различаться по характеру состава вещества и его устойчивости. Всего в природе наличествует 7 металлов, каждому из которых соответствует своя планета: золоту — Солнце, серебру — Луна, ртути — Меркурий, меди — Венера, железу — Марс, олову — Юпитер, свинцу — Сатурн. Поскольку основа металлов едина, они могут превращаться из одних в другие; это изменение (трансмутация, или Великое Деяние) произойдет, если в результате операций, воспроизводящих природные, состав элементов в веществе улучшится. Все металлы состоят из двух начал, соединяющих в себе аристотелевы качества: серы, сухой и горячей, состоящей из элемента огня и воплощающей свойства горючести, летучести, активности и переменности состава, и ртути, холодной и влажной, содержащей элемент воды и воплощающей свойства огнеупорности, нелетучести, пассивности и постоянства состава. Сера (сульфур) — форма вещества, ртуть (меркурий, «живое серебро») — материя. С самого начала алхимии в некоторых текстах упоминается и третье начало металлов: чаще всего соль, иногда аммонийная соль (нашатырь), реже мышьяк или его соединения, еще реже — вода, иногда не простая, а «металлическая». Это начало воплощает в себе пятую сущность античной натурфилософии — квинтэссенцию, и является либо движущей силой химических реакций, либо принципом фиксации, т. е. достижения устойчивости полученного вещества; надо сказать, что во внеалхимических текстах, например, в энциклопедиях, этот третий принцип не упоминается.
В самых ранних алхимических произведениях метаморфоза металлов обеспечивается за счет операций над самими преобразуемыми веществами, но уже в арабской алхимии появляются представления о некоем веществе, которое, соединяясь с неблагородными металлами, превращает их в благородные — философском камне (магистериум, тинктура, медикамент). Иногда упоминается о двух разновидностях философского камня: малом магистериуме (Белый лев), с помощью которого низшие металлы превращаются в серебро, и великом магистериуме (Красный лев) — для получения золота. Трансмутация описывается по-разному: либо как постепенный переход одних металлов в другие, например, железа в свинец, свинца в медь и т. д. до золота, либо как двухстепенный процесс — из неблагородного металла в серебро с помощью малого магистериума, а из серебра в золото при помощи великого магистериума, либо как единовременный акт. Для создания философского камня используются различные операции: растворение, возгонка, окрашивание и т. д. и т. п. Магистериум не только преобразует металлы, но придает всему совершенство: с его помощью можно лечить не только драгоценные камни, но и людей. Согласно IV книге «Метеорологики» Аристотеля, природные действия имеют биологическую основу (металлы созревают в земле как плод в женской утробе). Магистериум является универсальным исцеляющим лекарством (панацеей), раствор философского камня (так называемый «золотой напиток») дарует вечную молодость.
Однако алхимия не исчерпывается натурфилософией. Античная философия выросла из мифологии, отдельные элементы которой имели важное значение в поздний период классической эпохи, в меньшей мере — в Средние века, особо — во времена Ренессанса. Неоплатонические и гностические идеи цельности мира трансформировались в представления о магическом единстве. «То, что внизу, есть одно с тем, что вверху. И то, что вверху, есть одно с тем, что внизу, и все это для свершения чуда Единого» — гласит «Изумрудная скрижаль». «Все в одном» — девиз как гностиков, так и алхимиков, магический образ вечного возвращения — уроборос (змей, кусающий свой хвост) — является обозначением обратимой реакции в алхимии. Трансмутация оказывается одновременно природным и волшебным превращением.
Существуют различные описания и перечни последовательных операций по получению магистериума, но все они сводимы к одной схеме. С позиций мифомышления, дабы перейти из одного состояния в другое, необходимо умереть и снова возродиться (на этом построены, например, инициационные мифы). Все алхимические процессы начинаются с реакции осаждения, коагуляции, первая стадия Великого Деяния включает в себя гниение (вся эта группа операций носит общее название «melanosis»– «чернение», или «nigredo» — «чернота»), т. е. наступает смерть вещества, обращение его в нечто неподвижное, в прах, в первоматерию; затем идут растворение, фильтрация, осветление веществ («leukosis»– «беление», или «albedo» — «белизна»), т. е. оживление, возрождение и придание необходимых субстанциональных качеств; и, наконец, возгонка и получение искомого вещества красного и/или золотого цвета («xanthosis» — «золочение», или «rubedo» — «краснота»), т. е. совершенствование природных качеств, их предельное одухотворение — и все это одновременно в «духовном» и самом что ни на есть технохимическом смыслах. Мифомагична и алхимическая символика. Символы в алхимии не тождественны современной химической символике, они, как и положено в мифе, неоднозначны, взаимозаменяемы. Одно название может обозначать противоположные вещества, а разные наименования — одно. Так, ртуть — это Меркурий, дева, царица, жена, белизна, матка и т. п.; сера — Сульфур, юноша, царь, муж, краснота, семя и т. п., Красный лев — это золото, философский камень, киноварь, сурик и многое другое. Вся серно-ртутная теория есть также миф о соединении мужского и женского начал (ср. термин «Химическая свадьба», поименование философского камня Гермафродитом), о порождении всего материального мира, космогонический миф, причем персонажи этого мифа — сразу и вещества и существа (Лев, Орел и т. п.). Темный язык алхимиков — и стремление сохранить тайны своего искусства, и принципиально отличный от обыденного языка заклинаний.
Цель алхимии — не просто создание золота, но чудесное преображение физического мира, сотворение нового, совершенного Космоса, трансмутация — одухотворение материи, философский камень — демиург.
По логике мифа, жрец, жертва и жертвоприношение — одно и то же, а Великий Магистериум и алхимик — едины. В процессе Великого Деяния происходит преобразование и вещества и самого алхимика, так что процесс трансмутации затрагивает производящего, доводя его до совершенства, и наоборот, несовершенный человек не может произвести трансмутацию. Поэтому из трактата в трактат переходят требования к алхимику: запрет на передачу знаний не причастным к алхимии, ибо они дают власть над миром и не должны попасть в дурные руки, и на использование полученного золота в своих личных целях. Все указанные «духовные» правила неотделимы от технических: в «Книжице об алхимии» в перечне норм поведения алхимика одно обязует его сторониться сильных мира сего, а другое — употреблять сосуды из стекла (либо глазурованные изнутри).
Алхимическая мифология безусловно отличается от той мифологии, которая пронизывает массовые представления Поздней Античности, Средневековья и Возрождения. В отличие от ремесленной магии, от операций деревенских ведьм и колдунов, от магии «народного» христианства в алхимии миф, опирающийся на различные по жанру и содержанию произведения, широко использующий достижения античной философии и науки, подвергается глубокой и всесторонней рефлексии.
Подобная осознанность ставит алхимию в сложные отношения с официальной религией. С одной стороны, пресуществление, преобразование плоти — вполне христианские понятия, и алхимики не уставали заверять всех, что их искусство — от Бога; с другой — в христианстве данные акты есть проявление Божественной воли, чудо либо таинство, тогда как в алхимии — результат технохимических операций. Алхимики сами именовали себя философами, т. е. любителями (и знатоками) мудрости, но это же слово в Средние века и времена Ренессанса означало и мага, и неверующего.
Петр Добрый, алхимик XIV–XV вв., настаивает на том, что трансмутация и Страшный Суд — в сущности одно и то же, ибо в обоих случаях душа объединяется с телом для вечной славы. Одновременно алхимия могла пониматься и как колдовство, и как обман. В Дантовом Аду, в десятом рве восьмого круга мучаются алхимики — поддельщики металлов (Ад, XXIX, 109–120, 133–139, ХХХ, 1–30, 49–75). Джеффри Чосер (1340–1400) в «Рассказе слуги каноника» из «Кентерберийских рассказов» выступает против «лже-алхимии», главной задачей которой является изготовление подделок, и отличает ее от подлинной алхимии — достойнейшей из наук.
Таким образом взгляды алхимиков отличаются не только от мифомагических народных представлений, но и от ортодоксальных теологических воззрений своей опорой не на религиозно-духовные, а на магико-технические усилия адепта Великого Деяния.
Исторически алхимия не заканчивается во второй половине XVII в. Попытки достижения трансмутации металлов предпринимал алхимик Х. Бранд, получивший в 1663 фосфор при перегонке продуктов выпаривания мочи. Философский камень искал придворный алхимик курфюрста Саксонского и короля Польши Августа II Сильного И. Ф. Бёттгер, а вместо этого около 1708 он открыл способ приготовления знаменитого мейссенского фарфора. В 1854 французский инженер Т. Тифферо заявил, что он смог получить золото из серебра путем растворения последнего в азотной кислоте и воздействия на раствор солнечных лучей.
Однако основная линия развития алхимии Нового и Новейшего времени была иной. Еще начиная с XIV в. в алхимии постепенно увеличивается мифомагическая составляющая за счет технохимической. Современная алхимия начинается со второй половины XIX в. с появлением разного рода оккультных наук и особенно теософии и антропософии, что, в свою очередь, связано с разочарованием ряда интеллектуалов в классической науке, в рационализме и позитивизме. Активными проповедниками и теоретиками алхимии были Е. П. Блаватская, Р. Штайнер, Р. Генон. В ХХ в. среди практикующих адептов алхимии известны имена Фулканелли, Э. Канселье, Ф. Шварца и др. Пафос современной алхимии заключается в выдвижении на первый план идеи трансформации человека, занимающегося алхимией, приведения его тела и, в первую очередь, духа в состояние совершенства, достижения бессмертия (телесного и/или духовного), обретения высшего сверхчувственного знания. Технохимическая сторона оказывается здесь либо метафорой духовной трансмутации, либо чем-то побочным по отношению к собственно алхимии. Возникают гипотезы, что алхимия есть часть высшего знания, то ли доставшегося человечеству от некой древней расы, предшествовавшей появлению человека современного вида, то ли принесенного пришельцами из космоса.
Важно отметить влияние алхимии на европейскую и отечественную литературу. Увлечение алхимией молодым И. В. Гете безусловно повлияло на создание им «Фауста». В «Сценах из рыцарских времен» А. С. Пушкин противопоставляет монаха-алхимика Бертольда, ищущего истину, и Мартына, жаждущего лишь золота. Алхимическая символика играет большую роль в «Соборе Парижской Богоматери» В. Гюго. Роман Т. Манна «Волшебная гора» построен по законам юнгианского понимания алхимии. Немалое место отведено алхимии в романе Г. Г. Маркеса «Сто лет одиночества».
Д. Э. Харитонович.
Российская историческая энциклопедия. Т. 1. М., 2015, с. 307-313.
Литература:
Великое Делание. Киев, 1995; Джуа М. История химии. М., 1975; Койре А. Мистики, спиритуалисты, алхимики Германии XVI века. Долгопрудный, 1994; Морозов Н. А. В поисках философского камня. СПб., 1960; Рабинович В. Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. М., 1979; Руб А. Алхимия и мистицизм. М., 2008; Саду Ж. Алхимики и золото. Киев, 1995; Теории и символы алхимиков. М., 1995; Харитонович Д. Э. Алхимия // Словарь средневековой культуры. М., 2003; Он же. Химическая свадьба Христиана Розенкрейца, братство Розового креста и сам Христиан Розенкрейц // Химическая свадьба Христиана Розенкрейца в году 1459. М., 2003; Он же. Алхимия // Культура Возрождения. Энциклопедия. М., 2007. Т. I; Элиаде М. Азиатская алхимия. М., 1998; Юнг К. Г. Психология и алхимия. М., 1997; Ютен С. Повседневная жизнь алхимиков в Средние века. М., 2005; Bertelot M. Les origins de l’alchemie. Р., 1885; Idem. La chimie du Moyen Āge. Р. 1893–1898. V. 1–3; Clossow-sky de Rola S. Alchemy. The secret art. L., 1973; Crossland M. P. Historical studies in the language of chemistry. Cambridge (Mass.), 1962; Figuier L. L’alchimie et les alchimistes. P., 1856; Holmyard E. J. Alchemy. L., 1957; Hutin S. Histoire de l’alchmie. P., 1971; Kopp H. Geschichte der Chemie. Braunschweig, 1843–1847. Bd. I-IV; Stillman M. The Story of Alchemy and Early Chemistry. N.-Y; Taylor F. S. The Alchemists. L., 1973.