Пространство и время

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ - философские категории, в которых зафиксирована изменчивость всего окружающего и его структурная организованность. В общем смысле П. предполагает сосуществование вещей, явлений, образов, теорий: «одно подле другого». В. предполагает последовательность смены состояний, «одно после другого». Основные проблемы П. и В., всегда стоящие перед философской мыслью, — это проблема объективного существования П. и В., проблема выявления структуры П. и В., проблема взаимодействия П. и В. и проблема возможностей и способов познания П. и В.

Представления о П. и В. прямо или косвенно связаны с такими проблемами, как соотношение порядка и хаоса, смерти и бессмертия, прогресса и регресса. 

традиций и новаций и пр. Представления о П. и В. всегда были концентрированным выражением любых социо-культурных парадигм, регулировали повседневную человеческую жизнь. Поэтому изучение П. и В. — это обязательно изучение исторически конкретных форм переживания и осмысления П. и В.

В истории человеческой мысли выделяют так называемую субстанциональную концепцию П. и В., представители которой считают, что П. и В. — самостоятельные «сущности». Такие взгляды можно обнаружить у древних атомистов: «пустота» существует наряду с атомами. XVII—XVIII вв. — это торжество субстанциональной концепции, рассматривающей В. как чистую бесконечную длительность, а П. — как «вместилище» всего существующего, как «пустой ящик» (И. Ньютон).

Другая концепция — так называемая «реляционная» — рассматривает П. и В. как свойства всего существующего. В прошлом к сторонникам этой концепции принадлежал Лейбниц. Идеи связи П., движения и В. высказывались Гегелем в «Философии природы», в качестве атрибутов материи рассматривает П. и В. философия марксизма. Успехи естествознания привели к своеобразному обоснованию реляционного подхода в специальной теории относительности А. Эйнштейна в 1905 г., в которой обосновывалась неразрывная связь П. и В. Позже в общей теории относительности была выявлена связь П., В. и массы.

Другой подход к П. и В. можно назвать феноменологическим, он наиболее характерен для И. Канта. П. и В. в этом случае рассматриваются в качестве априорных форм чувственного созерцания, в качестве человеческой способности исходного упорядочивания опыта.

Представления о П. и В. как формах проявления вечности и бесконечности Абсолютного бытия, Бога в тварном мире характерны для христианской традиции. По словам Августина Блаженного, будущее и прошлое «расходуются» через душу человека, это его надежды и воспоминания. Николай Кузанский писал, что человеческий разум «идет путем уподоблений». Он вращается в кругу вещей конечных и законченных — в пространственно-временных координатах. Божественное единство и простота проявляют себя в множественности пространственных элементов, вечность про-являет себя в чередовании времен.

Взгляды представителей «новой онтологии» (Н.Гартмана, А.Бергсона, Х.-Г. Гадамера, М.Хайдеггера и др.) являются своеобразным объединением феноменологического подхода к П. и В., рассмотрения их в качестве форм человеческого опыта и идей греческой и христианской мысли, рассматривавших П. и В. как явление вечного во временном, бес-конечного в конечном, единого во многом. П. и В. рассматриваются как следы отсутствия бытия, как невозможность для человека быть «здесь и сейчас».

Особая проблема — соотношение П. и В. По словам А. Бергсона, В. не поддается человеческому рациональному объяснению, поэтому оно как непрерывное становление вытеснено из нашей жизни, а вместе с ним — творческое начало. Человек рассматривает В. по аналогии с П. как бесконечное разнообразие форм, к которым можно в любой момент обратиться. Это «кладовая» вещей, образцов, норм, идей. Исчезает новизна, уникальность человеческой жизни, ибо ничего нельзя потерять безвозвратно.

На первый взгляд, начиная с Нового времени В. выдвигается на первый план, становится доминантой человеческой жизни, а идея новизны, развития, прогресса становится универсальным принципом человеческой жизни. Однако В. всё же рассматривается по аналогии с П.: В. можно экономить и копить, обменивать и продавать. Прогресс не есть движение к абсолютно новому, творчество сводится к изобретению, в жизни нет абсолютных потерь и неожиданных обретений. В «цели» просвечивают «средства», «объект» познания и деятельности

есть конструкция, созданная «субъектом». Только на рубеже XIX и XX вв. появляется идея В. как одиночества, тоски по безвозвратно утраченному и ожидание «иного». Разочарование в идеалах рационализма есть обратная сторона попыток понять самобытие В. Образ «вечного возвращения» как попытка преодолеть «было» (Ницше), идея истории как «кошмара» (Бердяев); эсхатологические идеи «конца истории» и есть способы понять В. в его данности человеку.

Сближение П. и В. с формами человеческой жизнедеятельности ведет к выделению физических, биологических П. и В. как ритмов человеческой жизнедеятельности и биотических и биологических связей, социальных В. и П. (социальная структура, ритм социальных трансформаций), исторических В. и П. (единство и многообразие исторического процесса, его стадиальность, направленность); П. и В. культуры (структура мира культурных образцов, способы их трансляции, отношения человека с миром культуры).

Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. Краткий философский словарь. М. 2010, с. 302-304.