Ереси в России

Ереси в России возникли с принятием христианства как протест народных масс против насильственной христианизации и процесса феодализации. Антихристианскую и антицерковную окраску носили восстания смердов в Суздальской земле 1024 и 1071 годов. Характерной чертой ересей 11-12 веков, получившей распространение среди крестьян-общинников и части низшего духовенства, являлось наличие в них языческих и сходных с богомильством представлений. Первой ересью, возникшей в русских городах, было движение стригольников (середина 14 - 1-я половина 15 веков) в Новгороде и Пскове. Происхождение названия ересей не установлено. Некоторые связывают его с ремесленными специальностями (стрижка сукна, цырюльничество), другие - с особым обрядом посвящения (специфическая стрижка). Активными участниками движения стригольников были посадские люди и низшее духовенство. Стригольники отвергали всю церковную иерархию и монашество, весь «чин священнический», который поставлялся за деньги, «по мзде», таинство «священства», а также таинства причащения, покаяния, крещения, исполнение которых сопровождалось большими поборами в пользу духовенства. Обличая продажность попов, их пороки и невежество, они требовали права религиозной проповеди для мирян. Некоторые из них, по-видимому, не верили в церковное учение о воскресении мертвых и приближались к представлению о Христе как о простом человеке, учителе и проповеднике, но еще не стали антитринитариями (т. е. противниками основной доктрины христианства - о триедином боге) и пантеистами. По мнению советского историка А. И. Клибанова, антитринитарские настроения прослеживаются только в ереси Маркиана, выступавшего в Ростове в 80-х годах 14 века. В проповедях стригольников проступали и социальные мотивы. Они порицали богачей за порабощение свободных людей; про них некоторые современники говорили: «Сии не грабят и имения не збирают». Церковь жестоко расправилась с руководителями стригольников. Однако учение стригольников продолжало бытовать в Новгороде, Пскове, а также в Твери. Отражением ереси стригольников в церковных кругах были споры новгородского архиепископа Василия Калики и тверского епископа Федора Доброго о духовном или земном рае и дело другого тверского епископа Евфимия Висленя, обвиненного тверским князем Михаилом Александровичем в еретичестве и лишенного епископской кафедры. Но выступление этих церковных иерархов являлось скорее поиском наиболее эффективных средств противодействия еретикам из народа путем некоторого пересмотра ортодоксальных взглядов, чем ересь.

Новый подъем еретического движения в России падает на конец 15 века. Его центром был по-прежнему Новгород. Иосиф Волоцкий называл основателем этого вида ереси некоего «жидовина Схарию», приехавшего в 1471 году в Новгород из Литвы, а самих еретиков «жидовомудрствующими», произвольно вменяя им приверженность к иудаизму. Наименование новгородско-московских еретиков конца 15 - начала 16 веков «жидовствующими», бытовавшее в дореволюционной литературе, отвергнуто советскими историками. Основной контингент новгородских еретиков составляли горожане, возглавляемые низшим духовенством. Идеологами движения были священники Денис и Алексей. Как и стригольники, новгородские еретики отрицали церковную иерархию и обряды. Среди них проявлялись иконоборческие настроения, а некоторые придерживались уже антитринитарских взглядов, подвергая критике с рационалистических позиций основной догмат православия о троичности божества.

В конце 15 - начале 16 веков еретические движение распространилось на Москву. Здесь около середины 80-х годов 15 века сложился кружок во главе с Федором Курицыным. Московская ересь носила более светский характер, чем новгородская. В ней участвовали Елена Стефановна, сноха Ивана III, представители государственного аппарата (дьяки Курицын, Истома и Сверчок), купечества, профессиональные переписчики книг (Иван Черный и др.). Для московского кружка характерен интерес к гуманистическим идеям. В своих произведениях (Лаодокийское послание, Написание о грамоте) Федор Курицын проводит мысль о свободе воли («самовластии души»), достигаемой путем образования, грамотности. Новгородско-московские еретики поддерживали великокняжеской власть против феодальной раздробленности, выступали за секуляризацию церковных земель. Но боязнь распространения еретических идей среди народных масс и нужда в поддержке со стороны церкви в осуществлении внешнеполитических планов заставили великокняжескую власть отказаться от своих секуляризационных намерений и объединиться с церковниками. Против еретиков объединились и нестяжатели и иосифляне. Борьбу возглавил Иосиф Волоцкий, написавший ряд обличит. сочинений; жестоким гонителем еретиков был новгородский архиепископ Геннадий. Многие еретики подверглись тяжелым наказаниям, а Иван-Волк Курицын, Дмитрий Коноплев и Иван Максимов были сожжены.

Своего наибольшего развития ереси в России получили в середине 16 века в Москве, Новгороде, Пскове, Твери, Заволжье, на Северной Двине. Впервые в еретическом движении наряду с горожанами, низшим духовенством, отд. представителями дворянства приняли участие и крестьяне. Подъем движения в середине 16 века был вызван глубокими сдвигами в социально-экономической и политической жизни страны. В обстановке городских восстаний и выступлений крестьян в деревне внутри движения наметилось размежевание на бюргерское и крестьянско-плебейское течения. Идеологом последнего выступил Феодосий Косой. Для созданного им «нового учения» характерны ярко выраженный антитринитаризм и радикализм социальных выводов: отрицались не только феодальная церковь с ее иерархией, догматами и обрядами, но и вся система феодального господства и подчинения. Феодосий Косой выступал против войн и провозглашал равенство всех народов. Жизнеутверждающая идея становления человеческой личности, о чем думали русские «еретики» конца 15 века, получила в «новом учении» свое законченное выражение. Защиту интересов бюргерства взял на себя один из наиболее дальновидных представителей дворянства 16 века - Матвей Башкин, также придерживавшийся антитринитарских взглядов, но значительно более умеренный в социальных выводах. Новые веяния затронули даже писателей и деятелей культуры, далеких от того, чтобы сомневаться в догматах (И. С. Пересветов, Иван Федоров, Петр Мстиславец и др.). Подъем середины 16 века был бурным, но кратковременным. Воинствующие церковники при поддержке государственной власти подвергли вольнодумцев жестоким преследованиям. В 50-х годах по инициативе митрополита Макария проводятся церковные соборы. Церковные писатели (Ермолай-Еразм, Зиновий Отенский) выступают с сочинениями, направленными на обличение еретических взглядов. Многие «еретики» были заключены в Соловецкий, Иосифо-Волоколамский и другие монастыри или казнены во время опричнины, некоторые, как, например, Ф. Косой и его ближайшие соратники, были вынуждены бежать в Литву. Этот разгром губительно сказался на дальнейшем развитии русской общественной мысли и культуры. В начале 18 века основной комплекс идей, выработанных в середине 16 века, в том числе и антитринитарских, встречается в учении Дмитрия Тверитинова. С развитием капиталистических элементов еретики стали вырождаться в религиозное сектантство.

Ереси в России стали изучаться дореволюционной историографией, которая рассматривала их либо как результат иноземного влияния - богомильства, иудаизма, протестантизма и т. п. (В. С. Иконников, Ф. Калугин и др.), либо как сугубо внутри-церковные явления, не связанные с общественной жизнью (Е. Е. Голубинский). В 60-е годы 19 века, была сделана попытка связать ереси с общественно-политической борьбой (Н. Хлебников, Н. И. Костомаров, последний назвал русские ереси реформационными движениями, по аналогии с западноевропейскими), получившая наиболее полное выражение в 70-е годы в работах А. И. Никитского. Однако господствующими в дореволюционной историографии, как и в современной иностранной буржуазной литературе, остались течения, противопоставлявшие развитие общественной мысли в России развитию общественной мысли на Западе. Они ставили развитие ересей в зависимость от внутрицерковной борьбы, рассматривали их как придаток той или иной из группировок внутри православной церкви, сужая тем самым их значение в социально-политической и идеологической жизни того времени. Советские историки подошли к ересям как к особой форме проявления классовой борьбы при феодализме. Такой подход был осуществлен впервые в работе Б. А. Рыбакова «Воинствующие церковники XVI в.» (1934). Советские исследователи вскрыли глубокие социально-экономические корни возникновения ересей, опровергнув взгляды дореволюционных ученых, считавших русские ереси результатом иноземных влияний, и доказали, что ереси в России были порождены классовой и внутриклассовой борьбой в русском обществе. Вместе с этим советские историки ведут их изучение в сопоставлении с аналогичными движениями в других странах и областях, особенно в прилегавших к России (Польше, Литве, Венгрии, Молдавии и др.), а также Византии. Они обосновали также тезис о том, что существовавшие в России в 15-16 веках ереси могут быть охарактеризованы как реформационное движения, в основных своих чертах напоминающие западноевропейские. Ими было указано на наличие в ересях элементов гуманизма, на большое влияние, которое оказали ереси на развитие политических теорий, литературу, живопись, рост научных знаний (М.П. Алексеев, в. П. Адрианова-Перетц, М. В. Алпатов, Д. С. Лихачев, Т. И. Райнов и др.). Антицерковные выступлениям, в том числе и в форме ересей, отведено значительное место в работе М. Н. Тихомирова о классовой борьбе на Руси 11-13 веках. Движение стригольников стало предметом специального изучения Н. А. Казаковой, новгородско-московских ересей 2-й половины 15 - начала 16 веков - Я. С. Лурье. Ереси середины 16 века рассмотрены А. А. Зиминым в особых главах его монографии об И. С. Пересветове. Исследование еретических движений 14 - 1-й половины 16 веков ведется А. И. Клибановым.

В. И. Корецкий (Ереси в России). Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 5. ДВИНСК - ИНДОНЕЗИЯ. 1964.

Литература:

К. Маркс и Ф. Энгельс о религии, М., 1955; Маркс К., Хронологич. выписки, в кн.: Архив Маркса и Энгельса, т. 8, (Л.), 1946; Ленин В. И., (Письмо к А. М. Горькому, дек. 1913), Соч., 4 изд., т. 35; его же, Государство и революция, Соч., 4 ивд., т. 25; Гаусрат А., Ср.-век. реформаторы, пер. с нем., т. 1-2, СПБ, 1900; Л и г. Ч., История инквизиции в ср. века, пер. с англ., т. 1-2, СПБ, 1911-12; Каутский К., Предшественники новейшего социализма, т. 1, М., (1924); Ранович А. Б., О раннем христианстве, М., 1959; Сказкин С. Д., Восстание Дольчино, "Преподавание истории в школе", 1949, No 4; его же, Первое послание Дольчино, в сб.: Из истории социально-политич. идей, М., 1955; Бортник Н. A., Еретич. секты Италии первой пол. XIII в., в сб.: Ср. века, 1957, В. 10; Сидорова Н. A., Очерки по истории ранней городской культуры во Франции, М., 1953; Смирин М. M., Нар. реформация Томаса Мюнцера и Великая Крест. война, 2 изд., М., 1955; Ангелов Д., Богомильство в Болгарии, пер. с болг., М., 1954; Мацек Й., Табор в гуситском революц. движении, пер. с чеш., т. 1-2, М., 1956-59; Лозинский С. Г., История папства, М., 1961; Hahn Chr., Geschichte der Ketzer im Mittelalter, Bd 1-3, Stuttg., 1845-50; Reuter H., Geschichte der religiösen Aufklärung im Mittelalter, Bd 1-2, в., 1875-77; Döllinger J., Beiträge zur Sektengeschichte des Mittelalters, Bd 1-2, Münch., 1890; Tocco F., L'eresia nel medio evo, Firenze, 1884; Troeltsch E., Die Soziallehren der christlichen Kirchen und Gruppen, (Tübingen), 1912; его же, Aufsätze zur Geistesgeschichte und Religionssoziologie, Tübingen, 1925; Evans A. P., Social aspects of medieval heresy, Essays in honor of G. L. Burr, N. Y., 1931; Grundmann H., Religiöse Bewegungen im Mittelalter, В., 1935; его же, Neue Beiträge zur Geschichte der religiösen Bewegungen im Mittelalter, "Archiv für Kulturgeschichte", 1955, H. 2, Bd 37;Werner E., Pauperes Christi, Lpz., 1956; Büttner Th. und Werner E., Circumcellionen und Adamiten, В., 1959; Erbstösser M. und Werner E., Ideologische Probleme des mittelalterlichen Plebejertums. Die freigeistige Häresie und ihre sozialen Wurzeln, В., 1960; Kalivoda R., Husitskâ ideologie, Praha, 1961. Ереси в России. Руднев Н., Рассуждение о ересях и расколах, бывших в рус. церкви со времени Владимира Великого до Иоанна Грозного, М., 1838; Костомаров Н. И., Рус. история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей, 6 изд., т. 1-2, СПБ, 1912; Голубинский Е., История рус. церкви. Период второй, Московский, т. 2 - От нашествия монголов..., М., (1900); Тихонравов Н. С., Отреченные книги, Соч., т. 1 - Древнерусская лит-ра, M., 1898; его же, (О ереси стригольников), в кн.: Труды 2-го археологич. съезда, в. 2. Краткие протоколы заседаний..., СПБ, 1881, с. 35-39; Попов Н. П., Памятники лит-ры стригольников, в сб.: ИЗ, (т. )7, (М.), 1940; Казакова Н. А. и Лурье Я. С., Антифеодальные еретич. движения на Руси XIV - нач. XVI в., М.-Л., 1955; Казачкова Д. A., Зарождение и развитие антицерк. идеологии в Древней Руси XI в., в сб.: ВИРА, (т.) 5, М., 1958; Зимин А. A., И. С. Пересветов и его современники, М., 1958; Тихомиров М. H., Начало книгопечатания в России, в сб.: У истоков рус. книгопечатания, М., 1959; Алексеев М. П., Явления гуманизма в лит-ре и публицистике Древней Руси (XVI-XVII вв.), в сб.: Исследования по славянскому литературоведению и фольклористике, М., 1960; Черепнин Л. В., Из истории еретич. движений на Руси в XIV-XV вв., в сб.: ВИРА, (т.) 7, М., 1959; Клибанов А. И., Реформац. движения в России в XIV - 1-й пол. XVI вв., М., 1960; Лурье Я. С., Идеологич. борьба в рус. публицистике конца XV - нач. XVI века, М.-Л., 1960; Корецкий В. И., К вопросу о социальной сущности "нового учения" Феодосия Косого, "ВМГУ", 1956, No 2; Stökl G., Das Echo von Renaissance und Reformation in Moskauer Russland, "Jahrbücher für Geschichte Osteuropas", 1959, Bd 7, H. 4; Lilienfeld F. v., Vorboten und Träger des "Humanismus" im Russland Ivans III, в кн.: Renaissance und Humanismus in Mittel-und Osteuropa, (v.) 1, в., 1962, S. 387-95.

Понятие: