Ведуты

«ВЕДУТЫ». Особый род неаполитанской живописи XVIII века представляли собой пейзажи. То было время, когда собирались слить воедино историю — великую историю, воплощенную в великой монархии, — и природу. Многие художники воспели встречу Бурбонов с пейзажем Неаполитанского залива. Так, Антонио Джоли писал картины, изображающие короля на палубе корабля при расставании с городом или в Каподимонте вместе со своим двором. Всякий раз стояла задача установить связь между монаршей властью и городом, сделать королей важной и даже главной составной частью естественного неаполитанского пейзажа. История должна была гармонично сочетаться или смешаться с историей в совершенном согласии, обозначающем благоденствие.

Другим художником, прославившимся в жанре «ведут», был Пьетро Фабрис. Часто в своих пейзажах он изображал эпизоды из крестьянской или простонародной жизни — не тяжелый труд в море или в поле, а праздники, танцы, прогулки на природе. Эти идиллические картинки породили успех Неаполя и его бухты; их представляли себе земным раем, где люди живут в согласии со стихиями природы. Многочисленные иностранные живописцы, жившие в те годы в Неаполе, брали те же мотивы. Художники неоклассицизма и даже преромантизма приезжали в Неаполь ради красот его окрестностей и великих созданий искусства прошлого. Там они находили формы, соответствовавшие их эстетическим идеалам. Официальным пейзажным живописцем, заказчиками которого были короли и придворные, стал немец Филипп Гаккерт. Он писал многочисленные сцены охоты и виды Кампании для стен королевского дворца в Казерте.

Француз из Тулона Пьер-Жак Волер приехал в Неаполь в 1769 г. и остался там на двадцать лет. Его любимым мотивом было извержение Везувия; эти произведения рассеяны по многим музеям Европы. Лучшие картины Волера изображают все главное в явлении вулканизма: огромный огненный фонтан, взметнувшийся в небо, рушащиеся раскаленные скалы, гроза с молниями, сопровождающая извержение. К этим деталям природы Волер добавляет силуэты перепуганных людей на фоне моря.

Английские художники в Неаполе могли рассчитывать на поддержку посла лорда Гамильтона — страстного любителя искусства и неаполитанских красот, особенно Везувия (см. гл. II, раздел «Залив Кратера»). Среди английских живописцев в Неаполе нужно упомянуть Ричарда Уилсона, которого особенно привлекали Флегрейские поля, и Райта из Дерби, также известного картинами на сюжет извержений Везувия. Большое значение для славы Неаполя-города в XVIII в. имел художник Томас Джонс, приехавший из Уэльса. Ради заработка он писал довольно рутинные виды природы, которые при жизни не принесли ему никакой известности. Но на досуге он развлекался зарисовками городских видов — не пышных построек, произведений великих мастеров, а обыкновенных обывательских домов. Он работал на простой бумаге, вероятно, гуляя как заурядный турист с папкой в руках по улицам и переулкам Неаполя. Его работы маслом были заново открыты в 50-х гг. XX в., и Джонс наконец получил признание. Он записал в тетрадь свои впечатления и объяснил метод, по которому работал на своих «прогулках»: «Я нашел живописную дорогу, проходящую за больницей Сан-Дженнаро. По обеим сторонам ее стоят огромные скалы из туфа, изящно окаймленные кустарником разных цветов и оттенков вперемежку с широко разросшимися столетниками и опунциями. В этих скалах зияют большие гроты и провалы, из которых брали камень для строений; входы в них украшены бахромой вьющихся растений, качающихся взад-вперед на ветру...» Метод подобен фотографическому, и зарисовки Джонса с натуры чрезвычайно строги и точны, но всегда одушевлены глубоким лирическим чувством художника.

Сальца Л. Неаполь. От барокко к Просвещению / Лука Сальца. – М.: Вече, 2017, с. 211-213.