Раскол (Маслин, 2014)

РАСКОЛ - разделение русской церкви в XVII веке вследствие реформы патриарха Никона и царя Алексея Михайловича. В строго богословском смысле употребление термина «раскол» здесь не вполне корректно, ибо в отличие от термина «ересь» в православии он означает отделение от церкви некоторой группы верующих не из-за несогласия в основных догматических вопросах, а вследствие каких-либо малозначительных формальностей, т. е. неподчинение высшей церковной власти, не связанное с отступлением от основ вероисповедания. Между тем старообрядцы, в основном беспоповцы (Старообрядчество) всегда считали и считают новообрядцев - «никониан» (Московский патриархат) не раскольниками, а еретиками, отпавшими от единой истинной православной церкви, в которой остались сами старообрядцы. В свою очередь, новообрядная церковь, поддерживавшаяся в течение почти 300 лет силой государственной власти, имела монопольную возможность открыто именовать себя церковью, а древлеправославных христиан (староверов) - раскольниками, учинителями раскола. Попытки староверов возражать против этого преследовались в уголовном порядке. У ряда авторов термин «раскол» употреблялся не для обозначения самого церковного разделения, но в качестве синонима старообрядчества. Реформа, предпринятая царем Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном, ставила задачей унифицировать русский богослужебный обряд с греческого и выверить русские тексты Священного писания и богослужебных книг по греческим образцам. При этом современный греческий образец воспринимался как эталон, а все расхождения с ним объяснялись искажениями, привнесенными на Руси. Некоторые исследователи полагают, что унификация церковной жизни должна была подготовить не только церковное, но и государственное соединение православного Востока с Россией - путем отвоевания Константинополя у турок. Идея указанной унификации была подана Никону (еще архимандриту) иерусалимским патриархом Паисием в 1649 году и поддержана некоторыми др. греч. иерархами. Став патриархом, уже через год, в 1653 году, Никон единоличным волевым решением разослал по московским церквам распоряжение, предписывавшее изображать крестное знамение не двумя, а тремя пальцами, вызвавшее резкое осуждение мн. авторитетных священнослужителей, в т. ч. протопопов Иоанна Неронова и Аввакума. На следующий год (1654) Никон добивается согласия церковного Собора на исправление богослужебных книг по «древним славянским и греческим образцам». Однако никоновские «справщики» Арсений Грек, Епифаний Славинецкий и другие выученики латинских и униатских учебных заведений использовали вместо древних новогреческих книги, отпечатанные в Венеции и др. западных городах. Эти не пользовавшиеся доверием тексты воспроизводили все изменения, происшедшие в новогреческой церкви после крещения Руси, что повело за собой некритический отказ от древних церковных установлений. Все это вызвало не унификацию и усовершенствование, а разнобой и ухудшение (см.: Книжная справа в России // Богословские труды. М., 1989. Сб. 29. С. 324-326). В ряде случаев реформаторы затронули церковные установления, которым придавалась особая значимость: упомянутое выше двоеперстное сложение при крестном знамении было закреплено как общеобязательное Стоглавым собором в 1551 году под страхом анафемы, равно как и сугубая (двоекратная) аллилуйя и др. Сложение перстов для крестного знамения было знаково-символическим выражением догматов о двух естествах во Христе и о Св. Троице, поэтому изменение формы (обряда) воспринималось как искажение содержания (вероучения). Острота положения усугублялась тем, что реформаторы исходили из ложного, опровергнутого позднейшей наукой тезиса о древности и непогрешимости новогреческого образца, который возводился ими в ранг апостольского предания. Одновременно, с целью дискредитировать и лишить авторитета древности русские церковные установления, реформаторы объявляли их недавно появившимися на Руси, занесенными от еретиков «армянской ереси». Общий масштаб и основная тенденция их действий ярко охарактеризована в известной Соловецкой челобитной: «...вкратце рещи весь церковный чин и устав, что держит церковь Божия, то все переменили... православную нашу християнскую веру истребили дотолика, будто и след Православия в твоем государстве, российском царствии до сего времени не именовалося, и учат нас ныне новой вере, якоже Мордву или Черемису, неведущих Бога и истинные христианские православные веры» (цит. по: Субботин Н. Материалы для истории раскола. М„ 1878. Т. 3. С. 244-245). Р. стал столкновением традиционного византийско-рус. мышления, стремящегося к познанию истины умом и сердцем в их единстве, с новоевропейским рационализмом. «Дело в том, что столкнулись разные идеи, что средневековой аксиоматике противостояла аксиоматика нового времени (в барочной окраске)... Ошибется тот, кто увидит в этой конфронтации коллизию невежества и знания. Это коллизия интеллекта и духа: для Симеона Полоцкого главное - просветительство, «внешняя мудрость», а для Аввакума - нравственное совершенство» (Панченко А. М. Русская культура в канун петровских реформ. С. 40-41). Активное неприятие насаждающихся реформ значительной частью народа и духовенства, острая и глубокая критика их со стороны уважаемых и авторитетных священнослужителей не повлияли на позицию верховной власти, прежде всего царя Алексея Михайловича, продолжавшего введение новообрядчества и после оставления Никоном патриаршего престола. Окончательное его утверждение состоялось на соборе 1666 года и Большом соборе 1667 года с участием двух греческих патриархов и многочисленных греч. архиереев. С момента произнесения соборных анафем стало невозможным сосуществование староверов и реформаторов внутри единой церкви. Православная традиция, в отличие от католицизма, не разделяла церковь на «учащую» - духовенство и «учимую» - мирян и не присваивала первой безраздельной власти в определении истинности вероучения. Старообрядческая литература неоднократно ссылалась на слова Афанасия Великого, Иоанна Златоуста, Максима Исповедника о том, что паства, миряне могут и обязаны не подчиняться авторитету церковных иерархов, уклонившихся от православной истины. Хотя староверы вынужденно лишились епископата, примкнувшего к новообрядчеству, раскол означал не отрицание ин-та иерархии вообще, а разрыв с данной конкретной иерархией, совершающей неприемлемые, с точки зрения защитников «древлего благочестия», действия. Долгие годы после собора 1667 года, когда раскол окончательно стал фактом церковной жизни, они продолжали обличать преобразования, обращаясь к царю и надеясь, что власть вернется к святой старине, что раскол можно преодолеть, предлагали провести открытый диспут о вере перед всем народом. Однако власти отвечали репрессиями и казнями. Восемь лет (1668-1676) осаждался Соловецкий монастырь, после взятия которого было замучено около 400 человек, а 14 апреля 1682 года в Пустозерске были сожжены знаменитые защитники древлеправославного благочестия протопоп Аввакум, священник Лазарь, диакон Феодор и инок Епифаний. Массовые казни и гонения вынуждали множество приверженцев старой веры бежать в отдаленные места, а подчас прибегать к групповым самосожжениям. Раскол стал глубоким переломом, исказившим нормальное духовное развитие русского общества, разрывом его внутреннего единства, отказом от наследия прошлого. Духовные накопления средневековой Руси «объявляются как бы не имеющими ценности. Отрицается почти все, что было создано за семь столетий, протекших со времен Владимира Святого... Притом цель этого отрицания - не эволюция... но забвение, всеобщая замена. В глазах «новых учителей» русская культура - это «плохая» культура, строить ее нужно заново, как бы на пустом месте...» (Там же. С. 39). Снятие анафем на старые обряды, произведенное Московским патриархатом на Поместном соборе 1971 года, не стало завершением раскола, т. к., с точки зрения старообрядцев, неправедно положенные анафемы силы не имели, а преодоление раскола состоит в возвращении новообрядцев в лоно православной, т. е. старообрядческой церкви, что неприемлемо для Московского патриархата.

М. О. Шахов

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 515-516.

Литература:

Грамогласов И. М. О сущности и причинах русского раскола так называемого старообрядства. Сергиев Посад, 1895; Каптерев Н. Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович; В 2 т. М., 1996; Кутузов Б. П. Церковная реформа XVII века, ее истинные причины и цели. Рига, 1992. Ч. 1-2; Он же. Тайная миссия патриарха Никона. М., 2007; Панченко А. М. Русская культура в канун петровских реформ. Л., 1984; Зеньковский С. А. Русское старообрядчество: В 2 т. М., 2009; Карташев А. В. Очерки по истории Русской церкви. М., 1991. Т. 2. См. также лит. к статьям Аввакум, Старообрядчество.